Призраки грядущего - Страница 12

— Одно время я работал конюхом.

— Хорошо. Смотри, затяни подпругу как следует. Через два стойла от серого стоит вислозадый вороной мерин — это лучшее, что я сумел найти для тебя. Он стар, и вид у него понурый, но до деревни авось доберешься.

— Я в деревню не вернусь. Поеду следом за разбойниками, которые забрали Равенну и остальных.

— Это ты хорошо придумал, — раздраженно бросил Чареос, — но пока что иди и оседлай мне коня.

Киалл покраснел.

— Я знаю, что обязан вам — может быть, даже жизнью, но не надо смеяться. Я люблю Равенну много лет и не успокоюсь, пока не освобожу ее или сам не погибну.

— Последнее может случиться очень скоро. Впрочем, это твоя жизнь. Идешь ты или нет?

Киалл открыл было рот, но промолчал и вышел. Чареос выждал несколько минут и спустился на кухню, где две служанки замешивали тесто для дневной выпечки. Он попросил одну из них собрать что-нибудь в дорогу: солонину, окорок, кукурузные лепешки и мешочек овса. Заплатив девушке, он прошел через опустевший зал. Финбал, хозяин, вешал вымытые кружки на крюки над стойкой.

— Доброе утро, — сказал он Чареосу, широко улыбнувшись щербатым ртом.

— Доброе. Не приведешь ли мою лошадь сюда, к двери?

— Конюшня всего-то через двор перейти, сударь, а мой парнишка еще не пришел.

— Так сделай это сам, — холодно молвил Чареос.

— Недосуг мне, сударь, — уже без улыбки ответил Финбал и вернулся к своему занятию.

«Значит, они все еще здесь», — подумал Чареос. Держа мешок с припасами в левой руке, он вышел во двор. Было тихо, и на востоке занимался рассвет. В свежем утреннем воздухе пахло поджаренной ветчиной. Оглядевшись, Чареос увидел поблизости повозку и низкую стену, ведущую к курятнику. Слева дверь на конюшню стояла открытой, но Киалла не было видно. Когда Чареос вышел на середину двора, сбоку к нему бросился человек. Он бросил мешок и выхватил саблю. Еще двое показались из-за повозки, а из конюшни вышел Логар. Лоб его был завязан, и кровь проступила сквозь полотно.

— Шпагой ты ловко орудуешь, — сказал Логар, — а вот саблей как?

— Еще лучше, — ответил Чареос.

— В таком случае рисковать не будем, — процедил княжеский боец. — Убейте его!

Двое с мечами ринулись вперед. Чареос отразил удар первого, крутнулся на каблуках, чтобы уклониться от выпада второго, и обратным ударом рассек первому горло. Хлынула кровь. Враг выронил меч и упал, зажимая пальцами рану в тщетной попытке остановить убегающую жизнь. Второй взмахнул клинком, целя Чареосу в голову, но тот пригнулся и вонзил клинок в грудь противнику. Третий воин отступил назад, в страхе выпучив глаза.

— Итак? — сказал Чареос, в упор глядя на Логара. Княжеский боец с воплем ринулся в атаку. Чареос отразил первый удар, отскочил назад от свирепого взмаха, едва не вспоровшего ему живот, и молниеносным ответным выпадом угодил Логару в пах, вскрыв крупную артерию с внутренней стороны бедра. Логар выронил саблю и в недоумении уставился на свои намокшие от крови штаны; потом ноги под ним подкосились, и он упал на колени перед Чареосом. Поглядев, моргая, на своего убийцу, он боком повалился наземь. Чареос сорвал с него пояс и сунул его саблю в ножны. Киалл выехал во двор, ведя в поводу серого, — Чареос бросил саблю ему, а после забрал провизию и сел в седло. Оставшийся в живых воин молча стоял рядом. Чареос, не обращая на него внимания, направил коня к южным воротам.

Двор был огорожен веревками и охранялся часовыми. За оцеплением собралась толпа, рвущаяся поглядеть на трупы. Князь стоял над телом Логара, не сводя глаз с серого обескровленного лица.

— Доказательства налицо, — сказал он, указав на мертвого. — Смотрите — при нем нет меча. Он был злодейски убит, и я хочу, чтобы убийцу настигла справедливая кара. Кто бы мог подумать, что герой Бел-Азара способен на подобную низость?

Придворные, стоящие вокруг, промолчали, а оставшийся в живых солдат отвел глаза.

— Возьми двадцать человек, — приказал князь Салиде, капитану гвардии, — и приведи Чареоса назад.

Салида откашлялся.

— Мой господин, вряд ли Логар мог выйти безоружным — да и двое других вооружены. Чареос — достойный воин. Я не могу поверить...

— Довольно, — отрезал князь и повернулся к уцелевшему: — Ты... как бишь тебя звать?

— Кифа, мой господин, — ответил тот, не поднимая глаз.

— Был ли Логар вооружен, когда Чареос убил его?

— Нет, мой господин.

— Вот так-то, — сказал князь. — Посмотри сам — где ты видишь меч?

— Хорошо, мой господин, — кивнул Салида. — Я доставлю его вам. А как быть с тем деревенским парнем?

— Он будет повешен рядом с Чареосом как соучастник.

Двадцать две пленницы ехали в четырех открытых повозках. С обеих сторон их сопровождали верховые с угрюмыми лицами. Равенна сидела во второй повозке, отдельно от подруг, вместе с женщинами, взятыми в двух других набегах. Напуганные, они почти не разговаривали.

Два дня назад одна из девушек попыталась убежать. В сумерках она спрыгнула с повозки и бросилась в лес, но конные мигом догнали ее и приволокли обратно. Пленниц согнали в круг, чтобы они видели, как беглянку хлещут кнутом. Жалобные вопли несчастной до сих пор звучали в ушах Равенны.

После этого несколько мужчин оттащили ее в сторону, изнасиловали и со связанными руками швырнули к другим женщинам.

«Это вам урок, — сказал человек со шрамом на лице. — Вы рабыни и должны привыкать к тому, что вы рабыни. Кто привыкнет, будет жить. А со всякой, кто попытается бежать, поступят еще более сурово. Запомните мои слова».

И Равенна запомнила...